В субботу 17 марта 2001 года в пятом часу пополудни, в день не по-весеннему промозглый и мрачный, в Студии Артемия Лебедева появились два гражданина. Первый был не кто иной, как Григорий Шалвович Чхартишвили — эссеист, литературный переводчик и бывший заместитель главного редактора толстого художественного журнала, а молодой спутник его — беллетрист Борис Акунин. Найдя самую большую залу, литераторы подошли к окну, повернулись лицом к слушателям, и семинар начался.

Голос Чхартишвили приятно щекотал барабанные перепонки, и по мере того, как Григорий Шалвович забирался в дебри, в которые может забираться, не рискуя свернуть себе шею, лишь очень образованный человек, — дизайнеры, менеджеры, копирайтеры и программисты Студии Лебедева узнавали все больше и больше интересного и полезного и про историю происхождения фамилии Акунин, и про планы экранизации некоторых из его романов, и про еще не написанные книги, и про вечный спор добра со злом, и про человеческие страхи, и даже про тайную власть имени.

Акунин, для которого все, сообщаемое Чхартишвили, являлось новостью, внимательно слушал Григория Шалвовича, уставив на него свои бойкие зеленые глаза.

Было интересно.

Как мы сообщали ранее, регулярные еженедельные семинары по обмену знаниями и опытом зародились в Студии Лебедева в декабре 2000 года.