Из чувства противоречия сначала забудем, что 18 — это «поцелуй меня везде, я ведь взрослая уже». Студия переехала в здание типографии и стала еще больше похожа на фабрику кадров. Может, красные облака, лязгающие машины, кровавый Молох?
Арт-директор: Как-то я не так представлял 18-летие.
Значит, без ностальгически-пубертатных мотивов никуда.
Арт-директор: Допустим.
Или можно собрать олдскульную татуху из вакомов и кружек кофе.
Арт-директор: Предлагаю сосредоточиться на теме 18+.
Тогда во все тяжкие. Голые японские девочки, порнография, вождение, сигареты, алкоголь, наркотики, право голоса, армия и все такое. Как насчет укуренной открытки с тортиком и дурацкими фантазиями о совершеннолетии?
Арт-директор: Можно.
Приступаем к рисованию. Рисуем галлюциногенный торт, но материал сопротивляется.
Все не то. Наверное, стоило бы покурить, или выпить, или что-то съесть, а может, все сразу. Но мурыжить идею смысла и времени нет. А если так, задорно и чтобы соседи услышали?
Арт-директор: Как настроение — да, как картинка — нет.
Мысли о порно с лошадкой-качалкой гоним прочь. Мимоходом думаем про глаз подглядывающего. Вспоминаем про попкорн как символ готовности к экшену на экране.
Или праздничные воздушные шарики, может, в этот раз сгодятся.
Арт-директор: Шарики веселее.
Отправляемся рендерить шарики.
Все не то. Рисуем новую идею.
Придумываем подпись и окончательно утверждаем у арт-директора.
